— У нас сейчас трудные времена. Из слуг остался один Джеймс. Я, как могу, поддерживаю порядок в доме, но…
— Перестаньте извиняться!
Касси вздрогнула. Брэден сам поразился резкости, с которой он прервал девушку. Но он не смог сдержать раздражения, которое вызывал у него истинный виновник «трудных времен», как выразилась Касси.
— Ваше положение и ваша бедность не изменят моего к вам отношения. Я просто не представлял… — Он замолчал. Было бессмысленно продолжать этот разговор — что бы он ни сказал, он или расстроит или оскорбит ее. Она превратилась в очень гордую, независимую женщину. Огонек вызова в ее глазах не оставлял в этом сомнений. А ему, как никому другому, было известно, как трепетно надо относиться к чужому самолюбию.
— Вы воистину Кассандра, та petite, — прошептал он.
Неожиданная смена тона, непривычные слова и проникающая в душу улыбка озадачили ее, она вопросительно посмотрела на него.
Брэден подошел к девушке, остановившейся у потертого дивана.
— Вы говорили, что так вас будут называть, когда вы станете взрослой, — напомнил он ей. Он не мог удержаться и осторожно коснулся ладонью ее шелковистых черных волос, пропустил их сквозь пальцы, зачарованно любуясь сиянием, струящимся по ее плечам и спине. Он словно окунулся в исходящее от нее благоухание свежести и чистоты. Его взгляд скользнул по ее лицу и остановился на влажных, вздрагивающих, чуть приоткрытых губах. Впечатление было ошеломляющим. Разве могла какая-нибудь из тех женщин, что были с ним за эти три года, сравниться с ней! Смутившись своей пылкости, он кашлянул и убрал руку.
— Я, пожалуй, выпил бы чего-нибудь, — сказал он дрогнувшим голосом.
Касси молча кивнула, прошла к бару и налила в бокал бренди. У нее предательски подгибались ноги, ей казалось, что еще чуть-чуть и она упадет. Словно тот, давний Брэден, неизменный герой ее грез, вновь предстал перед нею. Она чувствовала, он хотел поцеловать ее, и ей самой страстно хотелось этого.
Несколько янтарных капель соскользнули по стеклу, когда она дрожащей рукой подала ему бокал. Брэден взял его, не сводя взгляда с выступившего на ее щеках румянца.
— Посидите со мной, — как со стороны услышал он свой голос. Она опустилась на диван рядом с ним и стиснула руки на коленях.
Все слова сейчас были лишними. Так сильны были токи, пробегавшие между ними, так обострены чувства Брэдена. Ему хотелось прижать ее к себе, хотелось расспросить о ее жизни, узнать о ней все. И он выбрал второе. Так было безопаснее. Он осторожно поставил нетронутый бокал на стол и спросил:
— Касси, вам много времени приходится быть с отцом?
— Нет. — Она отвела взгляд.
— В ту нашу встречу вы сказали, что вашей матери нет в живых.
Касси помолчала, затем кивнула.
— Она умерла, когда мне было четыре года.
Он представил себе, что всю жизнь она провела рядом с этим эгоистом, и ему стало не по себе.
— Мне очень жаль, Касси, — тихо проговорил он.
— Говорят, что я на нее очень похожа, — продолжала она. Ей не хотелось, чтобы он жалел ее.
— Выходит, она была очень красива. В ее глазах мелькнула боль.
— Я почти не помню ее.
Это удивило Брэдена. Она с такой теплотой говорила о матери, словно ее память хранила каждую деталь дорогого образа. Но он удержался от расспросов. Как-нибудь потом, решил он.
Он заметил горечь в ее глазах, и знакомое чувство снова шевельнулось в его груди — неизбывное желание оградить ее от всех тягот жизни. Он наклонился к ней и мягко привлек к себе.
Касси едва не лишилась чувств, и все ее существо подалось навстречу ему. Она испугалась, но не своего порыва — он был искренним и естественным. Ее встревожило желание покориться этому человеку, окунуться в его объятия, оказаться под его надежной защитой, раскрыться перед ним всем сердцем, рассказать ему о том, о чем она никому до этого не решалась рассказать. Она так долго могла рассчитывать только на свои силы, сама была своей защитой и опорой, окруженная со всех сторон непреодолимыми стенами страха и одиночества. Может ли она сейчас сдаться, стать слабой, положиться на него? Она стиснула зубы, справилась с минутным смятением и шевельнулась, пытаясь отстраниться. Брэден почувствовал сопротивление девушки и еще крепче прижал ее к себе.
— Все в порядке, Касси, — выдохнул он в ее волосы. — Верьте мне, положитесь на меня.
И она не устояла. Она расслабилась в его объятиях, уткнулась в воротник белой рубашки, судорожно вцепившись в борта шерстяного пальто. Она не заплакала, но поддалась страстному желанию быть рядом с этим сильным мужчиной, ощущать его защиту и заботу. Хотя бы на несколько коротких мгновений.
Брэден нежно обнимал ее, ласково поглаживая по спине. Их тела слились в одно и ни один из них не решался пошевелиться, чтобы не нарушить эго единение, ни у кого не возникло желания ни отстраниться, ни прижаться еще теснее. Они просто сидели в тишине, и, казалось, время остановилось.
Брэден, закрыв глаза, касался подбородком ее волос. Никогда еще так пронзительно не ощущал он естественности момента. Он держал эту девушку в объятиях и знал, что она принадлежит только ему, хоть и не мог объяснить себе, откуда эта уверенность. Такого умиротворения он не испытывал никогда.
Касси доверчиво вздохнула, словно вбирая в себя его теплую силу.
— Спасибо вам… еще раз, — прошептала она. — Кажется, вы опять покорили меня.
Брэден ослабил объятия, чтобы заглянуть в ее порозовевшее лицо, и обезоруживающе улыбнулся.
— Спасибо вам. Мне еще никто не говорил такого. Великая честь. — Он поднес ее руку к своим губам и медленно поцеловал.
Тихо заскрипела и приоткрылась дверь.
— Прошу прощения, Брэден. — Чарлз Грейвз стоял на пороге библиотеки. Он обращался к Брэдену, но его взгляд был прикован к Касси.
— Да, Чарлз? — Брэден отпустил руку Касси и обернулся к другу. — Мистер Грей в порядке?
Чарлз кивнул.
— Да. Он уснул.
Касси встала с дивана. Она ощущала пылающий на щеках румянец, смущалась, но ничего не могла с ним поделать.
— Кажется, мы не знакомы, сэр. Меня зовут Кассандра Грей. Я глубоко признательна, что вы помогли моему отцу, — сказала она, подойдя к Чарлзу.
Что-то едва уловимое проскользнуло во взгляде Чарлза и тут же исчезло.
— Был рад услужить вам, мисс Грей. Меня зовут Чарлз Грейвз, я служу у его светлости.
Заметив удивленный взгляд Касси, Брэден поднялся и подошел к ним.
— Чарлз, как всегда, чересчур скромен. Он один из лучших жокеев Британии. И любой владелец породистых лошадей был бы рад поручить ему выезжать их. Но Чарлз, к счастью, мой друг и потому остается в Шербурге.
Касси ослепительно улыбнулась Чарлзу.
